Новости

ГЕННАДИЙ БАТАНОВ: «ПЕНСИОННАЯ СИСТЕМА РОССИИ РАБОТАЕТ СТАБИЛЬНО»

 Геннадий Николаевич, сейчас в российской политической элите звучит много мнений по поводу преобразований в пенсионной системе, начатых почти пять лет назад. Оценки разные: от сдержанно положительных до негативных. Некоторые политики даже позволяют себе заявления о том, что реформа фактически провалена. Как Вы к этому относитесь?
     Геннадий Батанов. К заявлениям, что реформа провалена, я отношусь категорически отрицательно. Более того, я глубоко убежден в обратном. На мой взгляд, преобразования в пенсионной системе, которые сейчас идут в стране, можно считать одной из наиболее успешных реформ, проводившихся в России за последние 15 лет. Судите сами: начав 1 января 2002 года преобразования, мы не только не ухудшили пенсионное обеспечение, но по некоторым аспектам значительно его улучшили. С точки зрения размера пенсии, например, пенсионное обеспечение в среднем увеличилось в 2,5 раза, а по категориям наиболее незащищенных слоев населения – участников Великой Отечественной войны, инвалидов Великой Отечественной войны, вдов погибших в Великой Отечественной войне – в 3–5 раз.
     Новая система предполагает комбинированное пенсионное обеспечение: распределительную и накопительную части. Формируя накопительную часть, мы ежегодно выводим порядка 100 миллиардов рублей, которые могли бы пойти на финансирование страховой части пенсии. Но мы не используем эти деньги на текущие нужды, мы их вывели для того, чтобы граждане могли накопить себе третью часть пенсии. Мы снизили ЕСН, сейчас пенсионные взносы значительно ниже, чем были раньше, и тем не менее мы ежегодно индексируем и повышаем пенсии. Где провал?
     Откуда тогда растут уши у разговоров о провале?
     На мой взгляд, у большей части политиков, рассуждающих на эту тему, сложилось мнение, что положительные результаты должны быть сразу. Мы начали преобразования 1 января 2002 года, а уже через полгода от нас начали требовать результатов. Но реформа – это длительный период. Возможно, те, кто стоял у истоков проектирования нового законодательства о пенсионном обеспечении в России, те, кто принимал эти законы, не осмыслили факт, что о реформе будут много говорить уже с самого первого месяца. По прошествии времени такие недочеты всегда хорошо видны.
     Надо было четко и ясно написать, каков будет переходный период. В Чили, когда начали пенсионную реформу, такой переходный период обозначили в 40 лет! Мы же не стали этого делать. Видимо, в силу этого некоторые представители политической элиты уже через год начали говорить о провале. И эти разговоры повторяются каждый год.
     Но ведь действительно эффекта пока не видно, пенсии остаются маленькими…
     Эффекта и не будет на первых порах. Что такое страховой пенсионный взнос? В отличие от налога это индивидуальный возмездный платеж, отложенная заработная плата. Мы эту отложенную заработную плату начали формировать с 1 января 2002 года в виде страховой части пенсии. В настоящее время главное влияние на размер пенсии оказывает работа до 1 января 2002 года – в советское время, в России в 90-е годы.
     В то время платежи не были персонифицированными. Пенсия рассчитывалась на основе формулы и ряда коэффициентов. Теперь главное – индивидуальный лицевой счет и сколько денег ты там накопил. Чем больше у тебя на лицевом счете будет средств, чем лучше ты работаешь, чем больше ты зарабатываешь, тем больше у тебя будет пенсия.
     Когда же основной страховой стаж будет формироваться после 1 января 2002 года, предыдущий стаж будет влиять все меньше и меньше и основные средства пенсии станут формироваться по новой модели. Когда это произойдет? Необходимо иметь хотя бы 15–20 лет трудового стажа после 1 января 2002 года. Это и есть переходный период. И чем дальше мы будем уходить от 2002 года, чем позже будет наступать страховой случай, то есть выход на пенсию, тем больше будет отличаться размер пенсии (сейчас пенсии у всех более-менее схожие) и тем средний размер пенсии будет больше.
     В 2013 году так называемый период дожития будет составлять 19 лет. Мы возьмем средства, которые будут у пенсионера на индивидуальном счете, разделим на 19 лет, разделим на 12 месяцев, прибавим базовую часть пенсии, накопительную часть, если она есть, – и вот твоя пенсия. И не надо никаких трудовых книжек, и нас не будет интересовать, какая у человека была зарплата: сколько накопилось, столько и выплатим. Надо подождать, и, я уверен, эффект будет.
     Но тем, кто сейчас получает пенсию, ждать не хочется…
     Мы действуем в рамках существующего законодательства и делаем все, что в наших силах. Мы индексируем пенсии с темпом выше, чем инфляция, на два-три, а то и пять процентных пунктов. А в следующем году рост пенсии обгонит инфляцию на семь процентов. Мы спланировали, что к 2009 году средняя трудовая пенсия по сравнению с 1 января 2006 года увеличится в 1,8 раза, а социальная пенсия будет равна прожиточному минимуму пенсионера. В этой деятельности принимает участие не только ПФР, но и федеральный бюджет. Уверен, что мы этой цели достигнем.
     Говорят также и о низкой доходности средств, связанных с накопительной частью пенсии. Не является ли это серьезной ошибкой разработчиков существующего пенсионного законодательства?
     В прошлом году мы по инвестициям не только достигли уровня инфляции, но и перекрыли его: государственная управляющая компания получила доход в среднем 12,7 процента, а отдельные управляющие компании – в 25–40 процентов, высокую доходность дали негосударственные пенсионные фонды.
     Мы впервые начали заниматься инвестициями лишь в 2004 году. Пока рассуждать о том, что мы провалились, нельзя, нужен хотя бы десятилетний опыт. Кроме того, доходность зависит от состояния фондового рынка, экономики; классы активов, в которые можно вкладывать пенсионные средства, пока не настолько широки. А объем инвестиционных средств растет: по итогам 2007 года их будет почти 500 миллиардов рублей. Сейчас правительство много работает над тем, чтобы расширить виды активов.
     Вызывает обеспокоенность и растущий дефицит бюджета Пенсионного фонда, растет его зависимость от федерального бюджета. Нет ли опасности отхода от страховых принципов?
     Когда начиналась работа над новой пенсионной системой, мы предполагали, что бюджет ПФР будет балансироваться таким образом, что мы будем полностью самостоятельно выплачивать пенсию, то есть будет соблюдаться главный страховой принцип: есть платеж – будут и выплаты. Мы даже предполагали, что будет формироваться какой-то резерв на непредвиденные случаи, как в любой страховой организации. На деле получилось, что мы попали в ситуацию, когда фонд имеет дефицит бюджета, который покрывает федеральный бюджет. Это неправильно. Мы должны сами формировать бюджет и с наступлением страхового случая из своего бюджета выплачивать пенсии. Если же мы будем все больше попадать в зависимость от федерального бюджета, ПФР постепенно превратится в орган, который распределяет средства федерального бюджета. Какой тогда от всего этого смысл? Получается, что главный страховой принцип действительно нарушается.
     Связано ли это с тем, что администрирование страховых взносов не находится в руках ПФР?
     Я полагаю, что ПФР сам должен собирать и администрировать взносы и нести за это ответственность. Ответственность и за сборы, и за платежи. У нас что произошло? Собирают одни – налоговая служба, а за выплату пенсии отвечают другие – Пенсионный фонд. Когда возникает просроченная задолженность, нам ничего не остается делать, как подавать в суды, никаких других механизмов у нас в руках нет. Количество таких исков доходит до 700 тысяч в год! Это неправильно. На мой взгляд, нужно постепенно уходить от существующей системы и сосредоточить все в руках ПФР. Тем более что мировая практика подсказывает, что так и нужно сделать. В стране ведь много разных страховых организаций, но за них никто деньги не собирает. Они сами формируют свой бюджет.
     Что еще в современной пенсионной системе Вам хотелось бы изменить?
     Наверное, надо отказаться от единого социального налога (ЕСН) и вернуть прямой страховой взнос. Если базовую часть пенсии формирует федеральный бюджет, он и должен ее выплачивать за счет общих расходов бюджета. У нас же профицит: 500–600 миллиардов рублей на эти цели вполне возможно найти. Ведь и по природе базовая часть – не пенсия, а государственное пособие. А шести процентов, которые сейчас дает ЕСН, все равно не хватает на финансирование базовой части пенсии. Можно было бы перераспределить деньги таким образом, чтобы дать страховой взнос в пенсионный фонд как минимум в 19 процентов, не утяжеляя при этом нагрузку на работодателя.
     Мы также хотели бы пересмотреть регрессивную шкалу. Сегодня, если человек зарабатывает более 280 тысяч рублей в год, то за него меньше платится по регрессу в Пенсионный фонд. В конце концов, отчисления составляют всего 2 процента. Что такое 280 тысяч в год? 23 тысячи в месяц. Сегодня такой зарплатой никого не удивишь не только в Москве, но и во многих регионах России. Наконец, если у меня большой доход, почему я не должен поделиться со стариками? Кроме того, когда я начал работать в ПФР, средняя зарплата по стране была около 7 тысяч рублей, сегодня она – 11 тысяч, а регресс все тот же. Необходимо либо ежегодно вместе с принятием бюджета ПФР пересматривать регрессивную шкалу, либо вообще ее отменить.
     Сейчас в Государственной думе рассматривается бюджет фонда на 2007 год. Уже прошло первое чтение, в конце ноября будет второе. В чем, на Ваш взгляд, сильные стороны будущего бюджета?
     Во-первых, мы существенно повышаем размеры всех видов пенсии. В среднем повышение составит 460–470 рублей, но по отдельным наиболее незащищенным категориям это увеличение составит 1000–1200 рублей.
     Кроме того, мы уже снова пересматриваем стартовый размер базовой части пенсии. Сейчас он составляет 900 рублей, а в следующем году будет установлен в размере 1260 рублей.
     Во-вторых, мы с 1 апреля более чем на 7 процентов проиндексируем ежемесячную денежную выплату. Эта индексация коснется 17 миллионов федеральных льготников. На мой взгляд, решение, что вместе с индексацией базовой части пенсии будет проиндексирована и ЕДВ, очень хорошее.
     Сильная сторона бюджета заключается также и в том, что дефицит вырастет не сильно. Те, кто утверждал, что он перевалит за 100–200 миллиардов рублей, ошиблись. Если в этом году у нас дефицит бюджета был 74 миллиарда рублей, то на следующий год закладывается 88 миллиардов, но я считаю, что он будет меньше. Зарплаты растут, растут отчисления в ПФР, у нас значительно улучшится сбор средств.
     Зарплаты выходят из тени?
     К сожалению, пока «теневые» зарплаты – это серьезный бич, от которого страдает в том числе и бюджет ПФР. По данным ВЦИОМ, в стране треть зарплат выплачивается, мягко говоря, не очень законно. Мне кажется, что это оптимистические данные, на самом деле можно называть и другие цифры. Но тем не менее, по моей информации, зарплата действительно постепенно выходит из тени. В том числе это заслуга и специальных комиссий, которые созданы по инициативе фонда в регионах. Кстати, у нас во многих районных управлениях ведется постоянный учет выплат заработной платы, ее размеров и взносов, которые тот или иной работодатель уплатил в ПФР. Если работодатель что-то нарушает, районные управления обращаются к главам муниципальных образований и работодателей приглашают на заседания соответствующих комиссий, где с ними разговаривают «по душам». Эту работу мы планируем продолжить и распространить на все регионы. Это административный ресурс, который дает положительные результаты.
     Существуют ли серьезные угрозы для нынешней пенсионной системы?
     В Германии есть пенсионный фонд – очень солидная организация, один из самых крупных инвесторов на рынке в экономику этой страны. Их пенсионная система построена следующим образом: если в бюджете пенсионного фонда возникает дефицит, а такое тоже бывает, по законодательству фонд может получить беспроцентный кредит на необходимую сумму в государственном бюджете. Но им эту сумму необходимо вернуть. Наша система находится в значительно лучшем положении. В законодательстве о пенсионном обеспечении в нашей стране есть запись, которая нас, возможно, немного расхолаживает: в случае возникновения дефицита бюджета ПФР субсидиарную ответственность по выплате пенсий несет федеральный бюджет. То есть, если в бюджете ПФР появилась дыра, федеральный бюджет должен изыскать средства. Так это сейчас и происходит. Пока существует такое законоположение, серьезных угроз для пенсионной системы нет. Другое дело, что по этому пути идти не надо. Более того, мы нарушим главный страховой принцип, потеряем лицо государственного страховщика, а этого не должно произойти.
    
Деловые люди